— Грибы, какие грибы? — удивилась Ольга. — Ты опять пьян?
— Нет, я не пьян. А, грибы? Вот эти грибы, — и Юрий поднес жене полную корзинку грибов. Та ахнула.
— Ты, ты где это взял? Купил? Это не поганки?
— Какие поганки, это благородные подберезовики. Сам собрал, лично.
Ольга удивилась.
— Ты что, вот так, в плаще ездил в лес?
— Ну да. А что?
— Да нет, просто сразу можешь кидать его в стирку. Но за грибы спасибо.
Она унесла корзинку в кухню, и оттуда уже крикнула.
— А кто это тебя в лес вывез?
— Да, один старый знакомый. Ты его почти не знаешь.
— Выпили то хорошо?
— В меру. Пили, правда, спирт.
В стирку кроме плаща он сунул еще и свитер. Еще в лесу Жохов и его подчиненные насчитали в нем три дырки. Последнюю из них сделала последняя пуля Хаджи, как раз под левой подмышкой. Все-таки ненависть, которая застилала глаза Хаджи, сбила его прицел. А Юрий в последней перестрелке попал дважды. Шестая пуля пробила ключицу чеченца, а правая угодила в лоб. Рваную кобуру Юрий поспешно припрятал в шкаф.
— Я грибы люблю, — донеслось из кухни. — Только никогда не готовила. Мама у меня в этом деле мастер. Сейчас перемою их, и позвоню ей.
Юрий услышал, как она включила телевизор. Первые же слова диктора заставили его поспешно метнуться на кухню.
— …Срочное сообщение. Сегодня, в окрестностях города Кривова при попытке задержания был убит известный чеченский полевой командир Мохаммед Исмаилов, больше известный под кличкой Хаджи.
Как обычно, камера надолго застыла над телом мертвого чеченца, так, чтобы каждый из россиян смог рассмотреть дырку в его лбу. А диктор перечислял злодеяния убитого. Все шло хорошо, но в последнюю секунду, когда оператор уже убирал камеру, в кадре невольно оказался человек в черном плаще, спокойно куривший сигарету. Юрий себя узнал сразу, тем более его узнала и Ольга. Она резко отвернулась от плиты, и спросила: — Так, значит, грибы собирал, да!?
— Ей богу, все до одного гриба сорваны моими руками, — признался Юрий.
— А этот, — она мотнула головой в сторону экрана, — гриб, тоже ты сорвал?
— Ну, получилось так, что я.
Юрий развел руками, и на губах его появилась виноватая улыбка.
— Помнишь, тот дагестанец говорил: судьба, кисмет. Так она нас все-таки и свела.
Она была готова броситься на мужа с кулаками, но Астафьев сам шагнул вперед, на его устах появилась давно уже забытая улыбка, против которой Ольга устоять просто не могла.
— Оль, знаешь что, пошли-ка на кровать. Я думаю, вот что. Надо нам обзаводиться потомством, а то обо всем этом на старости лет и рассказать не кому будет.
— А грибы? — пролепетала Ольга.
— Грибы ни куда не сбегут, они не террористы.
Этой ночью он спал как никогда спокойно. Ольга по привычке несколько раз просыпалась, прислушивалась, но дыхание Юрия было спокойным и ровным. Тогда и она уснула, как никогда прежде счастливо.